Главный тренер «Локомотива» Владимир Вуйтек: Я мучаюсь, крикнув: «Иди, убей его!..»
Добавлена: 15.02.2011
Источник: Рассказова И., "Советский Спорт"
У пана Вуйтека застенчивая улыбка, он намеренно избегает долгих прямых взглядов в глаза, но я быстро понимаю, что это исходит не от желания что-либо скрывать, а от внутренней деликатности.
Пан признается как в тяжелых грехах в том, в чем мог бы исповедаться любой тренер. Но в том-то и дело, что отнюдь не любой согласится назвать это грехами.
Его поразительная скромность заставляет его умалчивать о многом. Едва ли не чудом, уже в машине, по пути на вокзал, когда Владимир Вуйтек предложил меня подвезти, вдруг выясняется, что в молодости он снимался в фильме известного чешского режиссера Яна Качера. И что Олег Знарок... был его игроком!
ТАКИЕ ЗНАКОМЫЕ УСЫ
— Фильм Качера назывался «Город моей надежды», — рассказывает, обернувшись с переднего сиденья, Вуйтек. – Я одолжил для съемок, проходивших в моих родных краях, в Остраве, свою машину и попутно сыграл... самого себя, потому что главным героем был хоккейный вратарь, он приходил к нам в раздевалку, мы брали его на тренировки и легонько, щадя, бросали по воротам…
— А когда же это вы давали, пан Владимир, тренерские установки Знароку?
— Олега мы приглашали из Германии на плей-офф, он приехал на четыре матча ко мне в «Витковице», забил буллит, но мы вылетели в первом же раунде. И встретились снова, когда я уже работал главным тренером «Динамо» в Москве, а Олег возглавлял ХК МВД. Он сам ко мне подошел. Я, говорит, вас сразу узнал. И я его – сразу! Олег совсем не изменился, те же усы при нем!
...До плей-офф остается все меньше времени, ярославский «Локомотив», куда после долгой разлуки вернулся пан Вуйтек, готовится к финалу... встав на лыжи. «Я уже не молодой тренер 47-го года рождения, — шутливо жалуется Вуйтек. — И к финишу я приползаю последним. Но мне будет неловко, если, задав им изрядную лыжную нагрузку, я сам от нее начну отлынивать...»
ВЕРНУТЬСЯ НА СВОЙ «САДОК»
— Пан Владимир, в частных разговорах вы клялись, что больше не хотите, да и не можете работать тренером. Но проходит совсем немного времени, и – бах! – «Локомотив» увольняет финна Кая Суйкканена, а вы занимаете его место. Я могу, конечно, ошибаться, но, по-моему, спонтанность в решениях не является частью вашей натуры.
— Получается, что ошибаетесь (смеется). Это решение и для меня стало неожиданным!
— Уходя из московского «Динамо», вы были уверены, что уходите из хоккея навсегда?
— Невыносимое слово! Но я правда был уверен, что заканчиваю, что больше не буду работать. Здоровье было подорвано. Год я отдохнул, самочувствие стало гораздо лучше, а уж когда в воздухе запахло зимой, на меня накатило такое... Ну не могу я жить без хоккея!
— Знаменитый французский футболист Ален Жиресс — ну, помните эту четверку «мушкетеров» сборной Франции 80-х, — когда его спросили, как ему живется на заслуженном отдыхе, ответил коротко, но этим выразил все: «Мне не хватает стресса».
— Еще бы! Мы привыкли к сумасшедшим эмоциям, но когда ты горишь в этом огне десятилетиями, очень хочется отдохнуть... А разве тренер может себе это позволить? Стоит тебе выпасть на год, и вот уже нет приглашений. Мне, пожалуй, повезло — после паузы длиной в год я получил хорошее предложение.
— Что вы делали «на пенсии»? Сажали капусту, ловили рыбу?
— Строил бассейн.
— Своими руками?
— Строителей нанимал! У меня дом в Клинковице, в той самой деревне, где я родился, и вот я затеял большую перестройку особняка, заложил бассейн, и хотя этим занимались рабочие, у меня тоже дел хватало. Я не забросил теннис, обязательно играл два раза в неделю, встречался с друзьями, ездили вместе на футбол, на хоккей в Остраве.
— Путешествовали?
— Немного. Я побывал в Дубае, на чемпионате мира в Швейцарии, навестил в Словакии дочь и внуков. В общем, наслаждался свободой...
— Где бы вы ни были, вы всегда возвращаетесь в Клинковице. Человек должен жить там, где он родился?
— В Остраве я прожил 23 года в квартире, но все равно вернулся на свой «садок». Сначала построил в Клинковице дачу, затем из дачи сделал дом, и вот уже пятнадцать лет просто не понимаю, как вообще люди в квартирах живут?!
ЕГО 13-я КОМНАТА
— Что вы почувствовали, снова войдя на арену «Локомотива» как его главный тренер? Кольнуло в сердце: «Здесь теперь все по-другому»?
— Словно из отпуска вернулся. Те же люди работают, стулья на тех же местах стоят…
— С вашим приходом «Локомотив» резко расправил крылья. Эта команда и вы – в разные эпохи и при разных составах — как бы созданы друг для друга. Мистикой отдает.
— У финна Кая Суйкканена, моего предшественника, тоже все было не так плохо, второе-третье место занимали в дивизионе. Но, наверное, мне удалось внести что-то еще в игру, ребята стали играть в очень хороший хоккей, особенно в декабре.
В «Локомотиве» тренеру хорошо работается. Здесь все здорово организовано, каждый в клубе знает, что ему делать, как поступать в случае удач и неудач. И эта обстановка очень близка мне... Другое дело, что давление и на тренера, и на игроков очень мощное. Но это на пользу команде, не дает расслабиться, и из этого тоже выходит результат.
— Петр Воробьев недавно сказал: «Когда я прихожу в какой-то клуб и на меня с порога начинают давить: «Ты должен, должен выиграть медали!», моя психика сопротивляется этому давлению. Можно подумать, я сам этого не хочу?!».
— На самом деле в России и игроки, и тренеры уже к этому привыкли. К тому, что ставится максимальная задача. В Чехии такое редко бывает, а в русских командах всегда в прицеле большие достижения. Думаю, это правильно, зачем играть в хоккей, если не хочешь стать победителем?! Это не всегда получается... Мне и в Казани, и в «Динамо» ставились глобальные задачи, просто, к сожалению, не сложилось…
— Спустя годы многое видится иначе. Что, как вы считаете, пошло тогда не так? В «Динамо» и в «Ак-Барсе»?
— Я не хочу оговаривать, допустим, «Ак-Барс», но там каждый год менялось по 15 человек в составе. Когда я пришел, 16 человек ушло, 16 прибыло… Только познакомишься с командой, а уже заканчивается сезон. Банально не хватало времени, чтобы команду сделать «железной». Полгода — это мало. В «Динамо» примерно такая же история вышла, как в «Ак-Барсе»: по 8—10 человек «выписывалось» и «прописывалось».
— Помните, как у вас в «Динамо» Марков по пустым воротам не попал в плей-офф против Казани? Долго вам эта не забитая шайба в кошмарных снах являлась?
— Мне она до сих пор снится! (Вуйтек с красноречивым отчаянием сжимает руками виски.) Прямо стоит перед глазами это мгновение, буквально преследует меня: как Марков берет паузу, затягивает ее… упускает момент — и все летит в тартарары!
— Много было бессонных ночей в вашей тренерской жизни?
— Я так и не научился философски переносить поражения. Каждый раз не сплю до утра, потому и порывался уйти, что все принимаю близко к сердцу, и сердце уже не выдерживает.
— Отчего же ваш сын говорит, будто «главная добродетель моего отца – терпение»?
— Я стараюсь учиться этому, очень стараюсь. И кое-что у меня получается. Таких срывов, как в молодости, уже почти не бывает. Помню, однажды в Чехии мы играли в плей-офф с «Дуклой», а я был тренером «Виктовице». И вот под конец второго периода мы ведем 4:0, начинается драка, у нас удаляют двух игроков, у «Дуклы» — никого. А нашим дают по четыре минуты штрафа! Это сколько же времени в меньшинстве отбиваться… Нам три штуки спокойно могут забить, и кто знает, как после того дело повернется!
Боже, что со мной было! В меня прямо нечистый вселился! Я кричал жуткие слова, за которые мне всю оставшуюся жизнь было стыдно, я выкрикивал их десять минут не умолкая и ломился в дверь судейской. Я бы вынес, пожалуй, эту дверь с петлями, если бы охрана не подбежала. Я ведь уже в полуфинал смотрел, а как тренер тогда еще ни разу не играл в полуфинале. Но через пару дней, вспоминая все это, я глаз от пола не мог поднять. Мне даже не верилось: «Неужели это был я?!».
— У каждого тренера, наверное, есть воспоминания, за которые ему стыдно?
— Почти уверен — у каждого. Меня мучает то, что было сказано в горячке. Когда против нас кто-то сыграет жестко, а судья этого не видит, и я, обозлившись от несправедливости, начинаю внушать своим: «Что ты смотришь?! Он наших чуть не покалечил! Иди, убей его!». И игрок идет «убивать», приказ есть приказ. Потом к тебе приходит прозрение: «А если бы там был твой сын? А если кто-то вот так же велел бы его «убить»? Да и не обязательно именно мой сын, ведь тот мальчик – тоже чей-то сын…»
У нас в Чехии есть выражение: «13-я комната». Это значит, что, если в тебе закипает что-то, оставь это в 13-й комнате, а когда остынешь, если сочтешь нужным, — выскажешь. Через год или через два. Выскажешь, чтобы покончить с этим, забыть. Но выскажешь-то уже другим тоном, в другой форме и не дашь совершиться непоправимому.
УЛЫБКИ В РАЗДЕВАЛКЕ
— «Я слышал, что умом Россию понять трудно. Я хотел бы все увидеть своими глазами». Это ваши собственные слова десятилетней давности. Что вам удалось понять в России?
— В России по-прежнему жив культ личности.
— То есть?
— А в том смысле, что… как бы это сказать помягче… русские люди склонны уважать тех персон, кто добился власти или обладает большими деньгами.В общем, выдвинулся. Все тот же пресловутый культ личности, только на новый лад! Им не завидуют, нет, что самое поразительное, к ним относятся с невероятным пиететом. Когда такой человек появляется на трибуне и диктор объявляет: «На матче присутствует имярек», народ начинает аплодировать… Чехи, заслышав подобные оповещения, чаще всего начинают свистеть.
— А как обстоят дела с вашим культом личности в Ярославле? Вот останавливает вас гаишник…
— (Смеется.) И дальше – один из двух сценариев. Либо, козырнув, он меня отпускает. Либо («А, хоккейный тренер, ну деньжата-то у тебя водятся!») сдирает с меня вдвое больше, чем с русского.
— Тогда же, в самом начале своего «русского пути», вам бросилось в глаза и то, насколько у наших игроков жесткие лица. Они сидели в раздевалке, выиграв 7:2, а по их виду можно было решить, что они проиграли с таким же счетом. Изменились ли лица?
— Однозначно! Раньше они держали все в себе, я думаю, потому что их так воспитали. Может быть, на них давил груз великого прошлого советского хоккея, они считали себя обязанными ему соответствовать… Теперь ребята больше улыбаются, шутят на тренировках, это вовсе не значит, что они меньше хотят выиграть! Они как бы раскрылись по-человечески.
— В прежнем дважды золотом «Локомотиве» у вас был Андрей Коваленко – лидер, на которого всегда можно положиться и которому веришь как самому себе. А в современном «Локо» сейчас, перед плей-офф, вы видите хоть кого-то ему подобного?
— Коваленко был один. И другого такого не будет… У «Ак-Барса» вот есть Алексей Морозов. Два раза они стали чемпионами, потому что Морозов владеет командой и забивает решающие шайбы. Когда есть такой человек в команде — это уже половина победы. Но в «Локомотиве» у нас теперь немножко по-другому.Есть целая группа опытных игроков, и мы будем стараться взять свое командным духом.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Владимир ВУЙТЕК
Родился 17 мая 1947 года в Клинковице (Чехословакия).
В чемпионатах Чехословакии и Чехии работал с командами: «Карвина» (1982–1985, 1987– 1988); «Витковице» (1985–1987, 1988–1994, 1996–2000, 2004–2008); «Злин» (1995–1996); «Тршинец» (2000–2001).
В России: Летом 2001 года возглавил ярославский «Локомотив» и в первом же сезона привел его к золоту. Через год снова стал чемпионом с «Локо». В 2003 году перешел в казанский «Ак Барс», с которым стал бронзовым призером чемпионата России. Третьим российским клубом Владимира Вуйтека стало московское «Динамо». С бело-голубыми весной 2009-го он дошел до полуфинала первого Кубка Гагарина.
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
«ГДЕ ЖЕ МОИ ПЕРВЫЕ СЛЕДЫ?»
В тренерской «Локомотива» висит вроде бы ничем не примечательная географическая карта. Но в ней нет ничего особенного только на первый взгляд. Эту карту Владимир Вуйтек повесил на стену еще в 2001 году, и все эти годы она ждала его в Ярославле, будто знала, что пан вернется…
Кружочками чех отмечал города, где проходили выездные матчи «Локо».Так он изучал Россию. Неудивительно, что в ледовом дворце не пожелали убирать этот музейный экспонат, его сохранили на память о «золотых походах» нашего первого «нездешнего» тренера.
Комментарии:
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.