У вас змея на лице

Добавлена: 01.09.2010
Источник: Слава МАЛАМУД, "Спорт-Экспресс"

Всего-то около ста лет потребовалось хоккейным вратарям, чтобы перестать отбивать шайбы голым лицом. А переход от скучных белых масок к красивым раскрашенным случился и того быстрее.

Маска из стекловолокна, которую с таким трудом внедрил в НХЛ великий Жак Плант, имела множество недостатков. Она плотно прилегала к лицу и лишь слегка амортизировала удары шайбы, предохраняя вратаря от рассечений, но не от контузий. Она ломалась, то и дело скользила вверх-вниз, в ней страшно потело лицо, и к тому же она действительно, как и утверждали тогдашние критики, ограничивала переферийное зрение. А те, кто пытался снивелировать этот недостаток, расширяя отверстия, рисковал остаться без глаза.

Зато у той, первой маски было как минимум одно замечательное достоинство. Она давала голкиперу новое лицо. Все узнаваемые черты вратарской физиономии оказывались спрятанными или искаженными – вместо них зритель видел маску. Из белого стекловолокна. В котором так удобно делать вентиляционные прорези, придавая «лицу» самые разные выражения. И которое так удобно покрасить... В общем, новая глава в истории вратарского самовыражения напрашивалась сама собой. И она была написана другим великим.

Во время сезона-1968/69 гг. на одной из тренировок вратарь «Бостона» Джерри Чиверс получил шайбой по маске. Удар был, мягко говоря, несильным, но Джерри, который был всегда рад откосить от занятий, шлепнулся на лед как убитый, после чего ушел в раздевалку. Тренер «Медведей» Гарри Синден (именно он потом возглавил сборную Канады во время Суперсерии-1972) пошел проведать своего падшего голкипера и увидел его пьющим газировку в компании врача команды.

- Чиверс, этот бросок не разбил бы и яйца! – заорал тренер. – А ну-ка одевайся и марш на лед!

Джерри загрустил и потянулся к своей сбруе, а в это время врач (Джон Фористолл по прозвищу Frosty – «Морозко») вытащил откуда-то фломастер и нарисовал на маске Чиверса порез с десятью швами. Вратарь был в восторге: такая форма протеста полностью соответствовала его характеру. Более того, эта выходка подала Чиверсу идею. С тех пор после каждой шайбы, отскочившей от его маски, он рисовал новые швы, и очень скоро головной убор бостонского вратаря превратился в наглядное пособие о пользе этой части амуниции.

Маска Чиверса открыла шлюзы – с тех пор каждый уважавший себя голкипер был обязан намалевать на своей второй физиономии что-нибудь эдакое, свое. Желательно пострашнее. И понеслось.

Вратарь «Лос-Анджелеса» Роги Вашон сначала поэкспериментировал с отверстием для рта, первратив маску в нагло ухмыляющую рожу. А потом выкрасил ее в цвета клуба, добавив себе на лоб целые две королевские короны.

Еще круче воспел славу своему клубу Жиль Мелош, когда выступал в полузабытой уже команде «Кливленд Бэронс»: его лицо превратилось в собственный баронский герб. Идея принадлежала не самому Мелошу, в жизни застенчивому и неброскому, а дизайнеру масок. В 70-е годы эта профессия возникла как-то сама собой.

Тем же путем пошел и обладатель другой известной маски 1970-х – Чико Реш из «Нью-Йорк Айлендерс». С той разницей, что его забрало в цвета клуба раскрашивал не профессионал, а любитель. Девушка-школьница из Лонг-Айленда подошла к Решу после какого-то домашнего матча с предложением покрасить его простую белую маску. Реш подумал, прикинул, что следующая игра у «Островитян» - только послезавтра, раскрыл баул и вручил маску девчонке. «Только завтра верни!» - было его единственным напутствием. Что, в общем, многое говорит о том, как изменился хоккей за последние тридцать лет.

На следующее утро девушка пришла на тренировку с уже готовым шедевром. Денег за работу школьница с Реша не взяла.

Такое бескорыстие, впрочем, было редкостью. Естественно, новое поветрие заставило многих призадуматься, можно ли на этом деле наварить деньжат. Причем многих вратарей тоже. Первым был ветеран Эд Джакомин, выступавший тогда за «Детройт». Приехав в Город моторов, Джакомин подписал контракт с компанией, производившей автомобильные свечи, и стал рекламировать их продукцию. В какой-то момент Эд решил, что сможет содрать со своих спонсоров побольше денег, если начнет размещать рекламу прямо на игровой форме. То есть на маске – единственном предмете формы, открытом для свободного самовыражения. Джакомин нарисовал над глазами молнии, символизировавшие автомобильное зажигание, и планировал добавить рекламную надпись. Но НХЛ, дай ей бог здоровья, сказала решительное «нет». Запрет на рекламу, кстати, остается в силе по сей день. Молнии, однако, остались, потому что напоминали эмблему «Детройта».

Но молнии, эмблемы и даже швы – это все было для слабонервных. А вратари славятся как крепостью своей психики, так и некоторой ее скособоченностью. И о том, что маской можно не только восхищать, но и ввергать в ужас, они догадались довольно быстро. Одним из первопроходцев стал голкипер канувшего в Лету клуба НХЛ «Калифорния Голден Силз» Гари Симмонс.

Эту змеюку, извивающуюся между глазами вратаря, нападающие начала 70-х запомнили надолго. На лице Симмонса она появилась не зря – его еще с фарм-клубовских времен называли «Коброй». К сожалению, художник, которому Гари заказал этот революционный дизайн, не был специалистам по рептилиями и снабдил кобру совершенно неуместным гремучником.

Собственным прозвищем при выборе маски руководствовался и тезка Симмонса – Гари Бромли, игравший за «Ванкувер» в начале 1980-х. Бромли за его худосочность получил кличку «Кости», и чем же еще ему было увенчать свою голову, как не до смерти реалистичным черпом?

Маска Бромли стала самой знаменитой во всей лиге, но вызывала недоумение коллег. Дело в том, что Гари был спокойным, уравновешенным человеком и не имел ничего общего со стереотипными вратарями той эпохи – диковатыми маньяками с замашками социопатов.

Наиболее ярким из них был Жиль Граттон по прозвищу Gratoony the Loony – Граттуни-чокнутый. Львиная пасть (на самом деле тигриная, но Граттону в этом никого не удалось убедить), которой вратарь «Рейнджерс» скалился на соперников, была далеко не самым эксцентричным проявлением его натуры.

Вспоминали, например, что во время драк Граттон становился в позу кошки и начинал громко шипеть. Или что однажды он откосил от игры в матче, потому что Луна, по его утверждению, была не в той стороне неба, где ему она нравилась. Однажды Граттон сказал, что не может играть из-за боли в ноге. Болела старая рана, полученная Граттоном во время франко-прусской войны середины XIX века. В прошлой жизни он, видите ли, воевал в армии Наполеона III. Но это еще что – Жилю довелось также побыть конкистадором и повоевать с майя. О том, какие раны саднили у него от этой инкарнации, лучше и не думать.

Сам Жиль, кстати, позже утверждал, что все эти истории – наглая ложь. Но разве можно в них усомниться, глядя на эту маску?

А вот маска Меррэя Баннермана из «Чикаго» пугала, скорее, своей простотой. Баннерман всего лишь перенес на нее некоторые элементы логотипа «Черных ястребов», но на выходе получилось что-то вроде мутанта-вампира из индейского ада.

К 1980-м годам эпоха масок из стекловолокна неумолимо подходила к концу. По всем вышеозначенным причинам. Кое-какие умельцы пытались привинчинвать к ним проволочную сетку у глаз, другие (впроде Мишеля Диона из «Питтсбурга», другие...

...удлиняли подбородок, чтобы предохранять открытое горло. В конце концов в Америке совместили все лучшее от европейской «решетки» и классического стекловолокна, создав маску-гибрид, которую мы имеем удовольствие наблюдать на лицах вратарей сегодняшней НХЛ. За исключением Криса Осгуда.

Но о наиболее интересных дизайнах новейшей истории мы расскажем на следующей неделе. А пока споем отходную стекловолокну. Вот она, последняя маска НХЛ, сделанная из этого материала. Ее носил (как видите, не всегда успешно) Сэм Сен-Лоран – вплоть до 1990 года.

"Спорт-Экспресс"

Комментарии:

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.