«Паузы на Евротур — самый большой бред, что я видел в жизни». Канадец, который знает все о КХЛ
Добавлена: 02.03.2017 11:03
Источник: Евгений Марков, "Трибуна Sports.Ru"
Спортивный журналист Александр Пульо-Роберж шесть лет назад приехал в Россию из Квебека, чтобы писать о нашем хоккее и рассказывать, как строится КХЛ. В электронных письмах он подписывается как Саша, а в пиццерии возле Белорусского вокзала знают, что «как обычно» — это большая Пепперони и бутылка колы. На столе также лежит компьютер, где идет переписка с главным редактором RDS, толстенная энциклопедия «Все асы Сталина» и телефон с Иосипом Броз Тито на заставке. Кажется, наш разговор получится не только о хоккее. Хотя футболка с Виктором Тихоновым другого шанса не оставляет.
— Знаю, что в детстве вы болели за «Квебек Нордикс». Помните тот день, когда команда превратилась в «Колорадо Эвеланш» и уехала из Канады?
— Мне было 15 лет. После той новости я несколько дней приходил в себя и не мог думать о чем-либо другом: нам оставалось только забыть о случившемся. В те дни я не читал газеты, не включал радио и даже не смотрел телевизор. Тогда НХЛ убила мой клуб, и сейчас — если закроется КХЛ — хоккей перестанет для меня существовать.
— Как обсуждали исчезновение клуба в вашей семье?
— Отец не нашел, что сказать. На самом деле это Гэри Беттмэн и большие деньги похоронили наш клуб, а «Монреаль Канадиенс», конечно же, никак не помогли. Нам не помог вообще никто. Наверное, боссам НХЛ было невыгодно, что мы говорим на французском языке.
— Как вы потом относились к «Колорадо»?
— Смотреть их матчи я мог только по одной причине — наши игроки. Важно, что американцы не купили наш клуб, а переехали в Денвер и забрали всех наших хоккеистов и персонал: то есть клуб «Квебек Нордикс» умер, а не стал франшизой. В Северной Америке такое происходит во всех видах спорта, и это проблема, что франшиза сохраняет права предыдущего клуба. Представим, «Металлург» Новокузнецк отправится в ВХЛ, они потеряют франшизу, но сохранят имя и всех сотрудников. Это будет та же «Кузня», только в другой лиге. А у нас такое невозможно: «Нордикс» не смогли бы играть под старым названием даже в любительских лигах.
— Что в такой ситуации могут делать болельщики?
— Ничего! Даже в России многие думают, будто «Спартак» вернули, потому что болельщики этого очень ждали. Клуб возродили, когда появились миллиардеры, захотевшие этого, и все. Даже в Америке у фанатов нет никаких рычагов. Клубу можно помогать только деньгами, тем самым продлевая ему жизнь. В Квебеке люди брали кредиты, чтобы купить абонементы — хоккей был их величайшим хобби. Поэтому «Нордикc» никогда не теряли смысл: пока на банковских счетах лежали деньги, команда жила и могла себя защитить. Так было в 1987 году.
— Что тогда произошло?
— Тогда мы могли переехать в Милуоки, но незаинтересованные в этом люди такое решение заблокировали и сохранили клуб еще на восемь лет. Похожая ситуация произошла с «Эдмонтон Ойлерс», когда местные бизнесмены и владельцы спасли клуб, который по-прежнему играет в НХЛ. А в Квебеке во второй раз это сделать никто не смог: болельщики могут ходить на матчи, покупать атрибутику и устраивать шум, когда команда находится в городе, а не на летних каникулах. Так что в 1995 году нас не стало.
— За "Нордикс" играл Валерий Каменский. Помните его?
— Так это мой самый любимый хоккеист, мы называли его русским Гретцки. Каменский — замечательный человек, очень открытый, мы встречались с ним на арене ЦСКА, когда поднимали его свитер. Тогда я подарил ему шарф «Нордикс». Он сначала сильно удивился, а потом мы пообщались на русском языке. Теперь у меня есть его телефон, иногда мы созваниваемся и записываем интервью.
— С кем еще из советских хоккеистов вы знакомы?
— С Андреем Коваленко: с ним я сделал два материала, он многое рассказал о Советском Союзе и времени, проведенном в НХЛ. У меня есть номер Сергея Мыльникова, и странно, что я до сих пор с ним не поговорил — это нужно сделать обязательно. Хотя забавно, что этим будет заниматься парень из Квебека. Но я не боюсь и скоро сделаю это интервью.
— Как вы начали интересоваться советским хоккеем? Я читал, что в детстве вы собирали карточки с нашими игроками.
— Все дети тогда собирали карточки. Они появились в 1991 году, а в одну из коллекций добавили две команды из суперсерий: «Динамо» Рига и «Крылья Советов». Потом выпустили специальную серию с игроками ЦСКА [в оригинале Red Army], где нам очень нравились Сергей Федоров, Владимир Константинов и как раз Валерий Каменский. Через несколько лет добавились игроки московского «Динамо» и «Химика». Я собрал абсолютно всех, ведь для каждого ребенка карточки с советскими хоккеистами были особенными: мы никогда не видели эти клубы, а русские фамилии казались очень необычными.
— Помните свою первую карточку?
— Мне попался Алексей Гусаров из «Нордикс». Для меня это было нечто: игрок из моего клуба, русский, такой мощный и высокий.
— Тогда же вы прочли биографию Владислава Третьяка?
— В то время я был очень маленьким и не так хорошо разбирался в хоккее. Содержание той книги я почти не помню, только две цитаты: «В Москве я иногда превышаю скорость, но милиционеры меня узнают и сразу же отпускают» и «Я коммунист и всегда буду коммунистом». Больше ничего. А его игру я не застал, в 1984-м мне было всего четыре года.
— Старшие что-то рассказывали о Суперсерии-72?
— Не очень много, потому что я никогда не болел за сборную и не чувствовал какой-то связи с Канадой. Мне не нравятся международные турниры, я люблю профессиональный хоккей и в основном слежу только за клубами. Гораздо интереснее другой формат суперсерий, когда советские хоккеисты приезжали в Америку и рубились с командами НХЛ. Если бы я мог вернуться в прошлое, то посмотрел бы матчи ЦСКА против «Монреаля» и «Нордикс». Такие суперсерии не помешали бы и сейчас.
— Вы только что сделали заказ на русском. Бывают проблемы с языком?
— Русский — мой третий язык после французского и английского. Кажется, я говорю неплохо и многие меня понимают, хотя кто-то думает, что я общаюсь, как обезьяна. Есть популярный блогер (не буду называть его имени), который постоянно дурачится в смешанной зоне. Этот парень не говорит по-английски, но судит о тех, кто изучает русский: несколько недель назад он смеялся над тем, как я разговариваю. Согласен, что мой русский не идеален, но у меня есть прогресс, и я читаю все больше книг. Это самое важное, потому что ваш язык сложно выучить математически — слова в нем постоянно меняют порядок.
— Какую русскую музыку вы слушаете?
— Мне очень нравится Ансамбль Александрова, потрясающий голос у Марии Пахоменко (особенно «Стоят девчонки» в ее исполнении), Ренат Ибрагимов и «Песни военных лет» Елены Ваенги.
— Как вы решились на переезд в Россию?
— В колледже я увлекся историей революций (особенно французской и русской), читал биографии Ленина и Троцкого. Меня интересовали революционный процесс и гражданские войны в Европе и России — американская революция не такая интересная. Потом я узнал о создании КХЛ — тогда я работал в ресторане и учился в кулинарной школе — понял, что соскучился по хоккею и хочу работать головой. Этот проект мне показался интересным, потому что Россия — это много клубов, деньги и соседство с большим количеством стран.
— Не самое популярное мнение на Западе.
— Бюрократы в западной Европе не были настолько умны, чтобы все это понять, и поэтому писали всякие глупости. Я пробовал смотреть хоккейные передачи, и это была грязная пропаганда против КХЛ: непонятные отсылки к СССР и 90-м годам; истории про Фетисова, которого не выпускали из страны, и связи Павла Буре с русской мафией. В общем, собрали байки из разных периодов и слепили такую картинку, но журналисты так запутали людей, что они во все это поверили и продолжают верить сейчас. Например, один парень написал, что Шипачев останется на этот сезон в СКА только потому, что боится за свою семью и ее переезд в Америку.
— Против КХЛ кто-то ведет информационную войну?
— Не существует теории заговора против КХЛ, это не спецслужбы и даже не ответственные за пропаганду, а целый ряд явлений: российский изоляционизм, общее беспокойство в мире и случаи, когда о хоккее пишут политические тексты. В основном много глупостей приходит из стран Балтии и обычно через твиттер. Есть две истории: Третьяк с 2008 года повторяет, что надо ужесточить лимит на легионеров; а Борис Майоров как-то говорил о высоком уровне иностранных хоккеистов в первые сезоны КХЛ, когда играли Ягр и Радивоевич. А потом появились парни из Латвии и написали: КХЛ хочет уменьшить число иностранцев, потому что в лиге недовольны уровнем их игры. Где они откопали это дерьмо?
— Даже не знаю.
— Это неправда, которую вбрасывают в публичное пространство. Чем Радивоевич лучше Мозеса, Секстона или Плэтта? Все эти журналисты ненавидят КХЛ по разным причинам, но ведут социальные сети, пишут в свои грязные блоги, а потом в Северной Америке это пережевывает желтая пресса и не менее желтые шоу на ТВ. Никто из журналистов там не говорит по-русски, у них мало контактов с Россией, они просто ищут новости, не сильно при этом напрягаясь и не проверяя информацию. На радио по-прежнему приглашают одного эксперта: он родился в Молдавии, открыто говорит, что ненавидит Россию, и каждый год предсказывает конец КХЛ. Апокалипсиса не происходит, а этого человека печатают и даже переводят на французский для канадской аудитории.
— КХЛ так сильно интересуются в Северной Америке?
— В основном говорят о новичках из России, иногда — о проблемах, когда хоккеисты не получают зарплату. Массово о КХЛ не рассказывают, но есть авторы, которые изредка пишут о русском хоккее, только чтобы получить какое-то внимание. Они отрываются от НХЛ раз в год, обычно ищут скандалы и никогда не дают контекста. Это проблема, потому что в Америке у многих есть предрассудки, а болельщики видят только одну модель развития хоккея — североамериканскую.
— Легче обвинить КХЛ, чем объяснить проблему?
— Вот еще один пример: «Медвешчак» и «Слован» не платят своим хоккеистам зарплату. Но это происходит не по тем же причинам, что в «Ладе» или «Амуре». Первые страдают от санкций; вторые — от того, что местное правительство не выделяет достаточно средств. Это две разные правовые системы, но можно взять две эти новости и представить их так, что проблема одинакова для всей лиги. Это в Америке клубы устроены одинаково, у всех общая система регистрации, договоренности по зарплате и телевизионные права. Если там узнают, что в КХЛ есть клуб без денег, люди подумают, что лига — банкрот. Кто это будет объяснять, если не я? Сколько американцев или канадцев я встречаю на матчах в Москве?
— Сколько?
— Только себя! Если бы я не приехал в Россию шесть лет назад, у читателей в Канаде не было бы ничего. Сначала нас никто не читал, а две недели назад я побил свой рекорд для недельных обзоров о худших командах КХЛ — 20 тысяч просмотров. И это был материал на французском языке, где не упоминался «Монреаль». Невероятные цифры!
— О чем именно был тот текст?
— Не поверишь, но о ситуации в «Амуре». Тексты о клубах, которые точно не выйдут в плей-офф, я выпускал каждую неделю, рассказывал про Новокузнецк, Ригу и «Спартак», а после перерыва на Евротур перешел на Восток. Мы добавляем видео, показываем голы и объясняем, почему «Амур» проиграл последние матчи. После этого я сказал боссу, что в следующем году у нас уже будет 45 тысяч для такого формата.
— Вы часто спорите с американскими журналистами?
— Недавно я переубедил одного знакомого с радио, и больше он не нападает на КХЛ. Мы спорили о китайских клубах – я доказывал ему, что появление «Куньлуня» интересно для лиги. Китайские инвесторы смогут покупать клубы, но люди не понимают, что Китай не работает по модели НХЛ: это не инвестор, который выкупит «Ладу» и начнет делать там деньги. Вместо этого он построит клуб в Париже. КХЛ позиционирует себя как международный проект, и если все получится, то «Ладе» в таком турнире места не останется. Она продолжит играть на уровне чемпионата России и не будет летать на матчи в Лондон. «Лада» — это история про Тольятти и социальный проект для своего региона.
— А с русскими журналистами во всем согласны?
— Помнишь все эти глупые истории — смогут ли китайцы найти арену для хоккейных матчей? Не знаю, как вы, а я сразу позвонил в «Леспортс-центр», они ответили, что ледяное покрытие там возможно, но только через три года, потому что площадка расписана на несколько лет вперед. Да, у них не хватало оборудования, но за несколько лет до появления клуба «Куньлунь» на той арене проходило ледовое шоу. Я перевел несколько слов на китайский, вбил их в поисковик и нашел гребаные картинки, где артисты в костюмах зверей катаются по той самой площадке, где сейчас проходят матчи плей-офф. Какие идиоты встречаются в России, раз они не нашли эту информацию, но говорили, что там невозможно играть. Так думали даже сотрудники КХЛ. Ищите информацию, просто делайте свою работу!
— Вы говорите, что «Лада» не должна играть в КХЛ. Но сейчас лига сжимается и перестает быть такой континентальной, как раньше.
— Проблемы КХЛ начались не в России, а в Европе, и об этом мне говорил Вячеслав Фетисов. Когда они общались с Рене Фазелем о создании КХЛ, международная федерация во многом отказывала: например, не разрешила уходить из своих лиг пражской «Спарте» и шведским командам. Сейчас они пытаются создать Лигу чемпионов только потому, что КХЛ общается с людьми из Лондона, Парижа и Дании, договаривается со шведами и создает клуб в Китае.
— Получается, прогрессу КХЛ мешает консервативная Европа?
— КХЛ по-прежнему борется с бюрократами, которые не хотят потерять профессиональный хоккей. Вместо того, чтобы ждать Швейцарию с населением шесть миллионов человек, посмотрите на Францию, где только в одном Париже живет 12 миллионов. Если они настолько глупые, что хотят играть в своих маленьких лигах, летите в Париж и делайте такой же клуб, как в Китае. Французская федерация открыта, ее президент мне лично рассказывал, что у них есть приглашение (и не только от КХЛ). В Лондоне тоже есть люди с деньгами, они готовы вкладываться, но у них не налажена связь с Москвой. Это неправильно — так же, как и хоккейная Лига чемпионов.
— Фазель говорит, что она заново подружит Россию и Европу.
— Прекращайте думать о Лиге чемпионов, туда приедут только бюрократы из хоккейных федераций. Рене Фазель может звать туда клубы из Польши, Украины, Турции и Испании, но посмотрите на главные европейские страны — хоккей там ничего не значит. А популярен он там же, где и сто лет назад, то есть в Швейцарии, Швеции, Финляндии. Там, где людей живет меньше, чем в одной Франции. Поэтому «Куньлунь» — это замечательно. Сначала они выглядели сумасшедшими, а скоро у них будет работающий клуб. То же самое нужно сделать во Франции, а КХЛ прямо сейчас должна продлить «Куньлунь» на следующий сезон.
— Это все внешняя политика, а что должна изменить КХЛ внутри? Может быть, что-то сделать с потолком зарплат?
— Потолок зарплат в России считают чем-то сакральным, потому что так делают в НХЛ. Его можно применять, когда у лиги есть географические границы, а все ее движение происходит внутри. Лас-Вегас — это по-прежнему США, а мексиканцами лигу расширять не собираются. Там знают, что 95% клубов останутся в НХЛ, и в такой стабильной ситуации потолок зарплат — правильное решение. Он для поддержания равновесия.
— В КХЛ большинство клубов — российские, а равновесия между СКА и остальными пока не видно.
— Люди недовольны, что Геннадий Тимченко инвестирует в китайский хоккей. Люди кричат, что он должен отдать свои деньги Новокузнецку. Для чего — чтобы похоронить их там?
— Например.
— В России многие считают, что это нечестно, раз у СКА так много звезд, а у Новокузнецка нет ничего. Неправильно, что «Кузня» вообще находится в КХЛ. Вот это проблема, а не то, что в Питере играют Войнов, Ковальчук и Дацюк. Вы просите, чтобы лига уравняла СКА и Новокузнецк, но они никогда не смогут стоять рядом — чтобы вырастить рынок в Санкт-Петербурге или Москве, тебе нужен клуб, как СКА. Если бы у Питера был уровень хоккеистов, как у «Торпедо» — то есть была бы хорошая команда с мировой звездой Фроловым в составе — на их матчи ходили бы только 50% зрителей, и СКА бы не считался большим клубом для Питера. Вы можете видеть это в Москве.
— Где на ЦСКА с трудом наскребают несколько тысяч?
– 3-4 тысячи, не больше. Они громят СКА в регулярном чемпионате, у них хороший состав, чтобы порвать всех в плей-офф, но трибуны всегда пустые. Когда в ЦСКА играл Радулов, арена заполнялась даже на матчи против слабых команд. Только один Радулов (без рекламы и с ужасным маркетингом) приводил на хоккей тысячи болельщиков.
— Современный СКА похож на советский ЦСКА?
— Если Тарасов и Тихонов хотели какого-то хоккеиста, они звонили нужным людям, и на следующий день он приезжал на тренировку. Сейчас СКА тоже покупает звезд у тех, кто слабее, это факт. Но если клубы не хотят этого трансфера, у них есть определенная сила, чтобы отказать. Раньше ЦСКА мог забрать любого хоккеиста из «Спартака», а современный СКА вряд ли провернет то же самое с ЦСКА и «Динамо».
— А что же тогда делать Новокузнецку? У них восемь побед в регулярке, а такие воспитанники, как Капризов, уезжают при первой возможности.
— КХЛ пробует усидеть сразу на двух стульях: первый — это международный проект с расширением на запад и восток; второй — чемпионат России и интересы российских клубов. Новокузнецк абсолютно точно дотягивает до российского уровня, но не до международного. Так же, как «Лада» и «Нефтехимик». У меня нет ничего против «Металлурга», я был в Новокузнецке, встречался там с Вайсфельдом и видел, как они работают с детьми. У них бы получился отличный клуб для ВХЛ, но в КХЛ они скоро превратятся в нищих.
— После КХЛ у клуба будет мотивация играть в другой лиге?
— В России есть проблема культуры восприятия хоккея, раз ВХЛ считают лигой неудачников. Американские низшие лиги — еще одна из причин успеха НХЛ. В маленьких городах с гордостью относятся к самое игре и подготовке хоккеистов для главной лиги; там знают, что по лестнице из двух ступеней высоко не поднимешься. В КХЛ «Лада» — банкрот, ей самое место в ВХЛ, но она туда не идет, считая это постыдным, а министр спорта Самарской области говорит, что они будут играть только в КХЛ и будут опираться на ребят из местной школы. Это прекрасно для чемпионата России, но для международного проекта совсем не подходит. Я не говорю, что нам нужно избавиться от «Лады» и других команд (есть деньги — играйте), но если КХЛ все еще хочет быть континентальной, нельзя, чтобы там играло 22 российские команды.
— И что же делать с такими клубами?
— Лучшая идея — инвестировать в ВХЛ, но в России есть много заслуженных хоккеистов, которые говорят, что молодежь страдает от несправедливости, так как иностранцы не дают им играть. Вы никогда не услышите такое от Марио Лемье или Уэйна Гретцки: если ты не готов к НХЛ – иди в АХЛ. Для развития игроков «Металлурга» очень плохо играть сейчас в КХЛ, где они постоянно проигрывают — это очень тяжело психологически. Чтобы побеждать в КХЛ, надо быть к этому готовым, а Новокузнецк не готов. Молодые ребята научатся побеждать только в ВХЛ, а потом продолжат развитие в других клубах.
— Не слишком ли долго они будут этим заниматься?
— Хоккей — спорт долгого развития, многие раскрываются только в 22-23 года, особенно защитники и вратари. Поэтому в КХЛ так много нестабильных вратарей: сегодня они звездят, а завтра просто ужасны. В России их выдергивают из фарм-клубов слишком рано, не доводя до нужного уровня. С Бобровским это сработало, но остальные доходят до главной лиги и сгорают.
— В прошлом году вы говорили, что КХЛ — одна из лучших лиг в мире. Скажете то же самое сейчас? Я, как и вы, живу в Москве, прихожу на хоккей и вижу Советский Союз в самом плохом смысле.
— Но это лучше, чем было пять лет назад. ЦСКА играет на старой неудобной арене, и глупо было бы тратить больше денег на рекламу, чтобы приглашать людей именно туда. Для начала нужно играть в хорошем месте, и это видно на примере «Спартака». В «Сокольники» приходили несколько тысяч человек, в «Лужники» — 5 тысяч, на ретро-матч — целых десять. Если «Спартак» будет проводить все матчи на «Арене-ВТБ», у них будет маркетинг и нормальная работа с болельщиками. То же самое и с ЦСКА. Может быть, у них такая стратегия, а ЦСКА, как мы знаем, очень закрытый клуб. У них все секретно — в этом и есть Советский Союз. Когда у них появится арена на 20 тысяч, все будет по-другому. Так что давайте дадим им шанс.
— А есть те, кто этот шанс уже оправдал?
— В России лучшая организация у «Локомотива». Большинство ваших клубов убыточные: ты опускаешь в них три доллара, а на выходе вытаскиваешь всего один; в Ярославле наоборот — получаешь дополнительные полтора. Странно, что из больших партнеров у них только РЖД, потому что «Локомотив» лучше остальных готов к приходу спонсоров. Единственный недостаток — пять часов от Москвы. Но надо быть креативными и придумывать, а не плакать, что у вас нет денег. Инвесторы в такие клубы не придут.
— Это еще зависит и от Дмитрия Чернышенко. Можете сравнить его с Александром Медведевым?
— С Медведевым мы всегда знали, куда идем: иногда случались зигзаги, но все было в одном направлении. Например, появление «Медвешчака». Шведы не разрешили своим клубам играть в КХЛ, и тогда Медведев стал работать с теми, кто этого хотел. Так клуб из Хорватии и появился в лиге. Да, это был зигзаг, но он не противоречил плану.
— А Чернышенко?
— Когда Тимченко и Ротенберг говорили, что есть все условия для появления китайского клуба, Чернышенко уходил от прямых ответов и повторял, что точно ничего не знает. На первом собрании с клубами, когда падал рубль, лупили санкции и не было денег на зарплаты, он заговорил о Лиге чемпионов — через шесть месяцев после того, как «Донбасс» закрылся из-за гражданской войны. И у тебя есть время думать о Лиге чемпионов? Чернышенко много общается с Рене Фазелем, и швейцарец пытается продать ему свой турнир. Мне не нравится, что с новым президентом КХЛ превращается во внутренний чемпионат.
— Где Олег Знарок совмещает клуб и сборную.
— Подожди, а кто сейчас тренирует сборную Канады? Кто их тренировал в Сочи, Ванкувере?
— Но мы говорим о России, а не сравниваем с другими странами.
— Мы должны сравнивать с Канадой, где Майк Бэбкок давно совмещает клуб и сборную, при этом не ездит с ней на чемпионаты мира, потому что для страны это не такой важный турнир. Глупо, когда сборную тренирует человек без клубной работы, ведь всегда важно быть на скамейке и оставаться активным. Вспомни, как Зинэтула Билялетдинов ушел из «Ак Барса» и что из этого получилось. Повторяю — тренер должен быть активным.
— У нас для этого придумали такую активность, как Евротур.
— Можно проводить Кубок Первого канала один раз в году и привозить туда хороших хоккеистов, но останавливать КХЛ ради Евротура — самый большой бред, что я видел в жизни. Такие турниры имели смысл в Советском Союзе, где ЦСКА был сборной страны и во время пауз фактически продолжал сезон. Сейчас получается, что на Евротур ездит одна команда, а на чемпионаты мира — другая. Из-за этого происходит много недоразумений — например, как с Витей Тихоновым.
— Что вы имеете в виду?
– Все знают, что на Олимпийских играх он бы точно не играл в первом звене, но в матчах Евротура выходил в первой пятерке. Форварды первого и четвертого звена выполняют разную работу, так что это не одно и то же. Евротур как сломанный термометр — из-за него в минус 20 ты выйдешь на улицу в бикини. Все другие сборные приезжают на турниры за несколько дней, быстро привыкают друг к другу и сразу выходят на лед. В России же я слышу от Третьяка, что уже в ноябре пора готовиться к чемпионату мира. Хорошо, наигрывайте нападающего для четвертого звена в первом, а потом он получит травму, и что вы будете делать?
— Кубок мира-2016 можно считать удачным выступлением сборной?
— Мне кажется, Россия неплохо сыграла в Канаде, использовала в основном хоккеистов из НХЛ, которые хорошо знают североамериканские арены. И так надо делать всегда. Но вернемся к Сочи, где надо было просто подумать: мы играем в России, а значит и на площадке олимпийского размера. Но в сборную взяли парней, которые весь сезон играли и тренировались на других площадках и вернулись в Россию за неделю до Игр. Не позвать туда Зарипова и Мозякина — это позор, но еще хуже, что Мозякин за год до Сочи отлично играл вместе с Малкиным в Магнитогорске, однако у Билялетдинова не было такого звена. Всегда важно анализировать контекст: где мы играем, во сколько, какой размер льда. Для этого нужна хорошая команда скаутов.
— В России их нет?
— Это самая плохая вещь в России, никто в вашей стране не верит в скаутов и не работает с ними.
— Этому мешают устаревшие взгляды Третьяка?
— Третьяк в перспективе — прекрасный человек для русского хоккея, который жмет руки важным людям, общается с регионами и со всеми ладит. Он может стать лучшим послом хоккея за пределами Северной Америки, но проблема в том, что сейчас Третьяк занимается тем, в чем не очень хорошо разбирается. Можно быть лучшим промоутером борьбы против рака, но убить людей, когда начнешь их лечить. Каждый должен выполнять свою работу: если ты президент федерации — будь представителем хоккея номер один в стране, не говори о лимите и Кубке Первого канала, договаривайся с людьми и занимайся только хоккеем. Это касается не только Третьяка, а еще и Бориса Майорова.
— В каких городах России вы уже побывали и на какие команды ходите чаще всего?
— Обычно, если у меня нет какой-то специфической задачи, я выбираю ЦСКА. Недавно к ним приезжал ХК «Сочи», но все интервью с их игроками я уже сделал, так что вместо того матча поехал в Подольск, где «Витязь» играл с китайцами. До этого я приезжал в Ярославль, жил одно время в Минске, также ездил в тур по Сибири и Уралу, был на Кавказе и в Сочи. И я никогда не летаю на самолете, покупаю билет в плацкарт и общаюсь с людьми.
— Что вы узнали из этих поездок?
— У вас все очень плохо организовано. Люди спрашивают у меня, как это устроено в России, а я отвечаю им: здесь не надо знать, как это работает, надо знать, как это не работает. Больше всего впечатлений было после Урала и Сибири, хотя на первой неделе я думал, что ехать туда было не лучшей идеей. В итоге остался очень доволен: я узнал многое о стране, встретил потрясающих людей и увидел некоторые клубы изнутри. Где-то со мной отказывались говорить (например, в «Сибири»), и это выглядело очень странно, но после шести лет в России многое стало нормой.
— А что удивило, когда вы только приехали?
— Ты идешь по улице, предназначенной только для пешеходов, а по ней едет машина и сигналит тебе. Еще — что так же поступают полицейские машины. Кто накажет тех хулиганов, если полиция тоже нарушает правила? Еще вождение у вас очень агрессивное, нет даже минимальной дисциплины, и это опасно.
— А в КХЛ?
— Постоянно жалуюсь клубам, что они не делают свою основную работу. Часто не могу найти пресс-атташе, потому что некоторые команды просто не берут их на выездные игры.
— При этом Россию можно назвать хоккейной страной?
— Когда вы начнете делать маркетинг и просто выполнять свою работу, люди пойдут на хоккей. Если ты про Москву, то здесь просто специфическая ситуация и огромная проблема для лиги. На «Северсталь» москвичи не придут, потому что Москву мы сравниваем не с Череповцом, а с Петербургом, Парижем или Лондоном; и такая психология встречается по всей Европе. Знакомый датчанин рассказывал, что в Копенгагене ходят на хоккей хуже всего, хотя это столица. То же самое и в Стокгольме, где почти не бывает заполненных арен. Провинция должна играть с провинцией, а мегаполисы с мегаполисами: на «Слован» до вступления в КХЛ приходило четыре тысячи человек, а сейчас на СКА и ЦСКА там не бывает лишних билетов. Парижане тоже пойдут на хоккей, когда в гости приедут Хельсинки, а не какой-нибудь Турку.
— В каком регионе хоккей любят больше всего?
— В Татарстане, Сибири и в Минске. В КХЛ все еще должны понять — кто тот настоящий болельщик, для кого они должны работать. Ситуации, когда люди приходят только по бесплатным билетам, быть не должно. Арены надо заполнять не только теми, кто любит хоккей и болеет, например, за «Спартак». В таком случае можно вернуться в Сокольники, где на матч придет тысяча человек. Надо работать на привлечение массового зрителя, который приходит на хоккей не только поболеть, а еще и просто отдохнуть.
— В Москве многие считают, что без фанатов на ЦСКА и «Спартак» вообще никто не придет.
— Русские фанаты обвиняют Америку, что там люди ходят на хоккей, как в театр. При этом у них проданы все билеты, а в России вламываются в раздевалку к хоккеистам. Однажды я сидел в баре возле «Сокольников»: туда пришли 20 фанатов и три сотрудника «Спартака». Они стояли посреди них и клялись, что делают все ради клуба. Люди потеряли по часу рабочего времени из-за дураков, которые покупают самые дешевые билеты. Зачем инвестировать и работать на такую аудиторию? Вкладывайте деньги и время в тех, кто не вредит собственному клубу.
— Как еще они вредят?
— В одном из матчей хоккеисты начали драку, и болельщики «Спартака» завопили «убивай». Рядом сидела маленькая девочка шести лет и кричала то же самое. Ни один родитель не захочет видеть такое и вряд ли поведет ребенка на матч ЦСКА — «Спартак». Такие дерби должны быть для всех, но там дерутся и обзывают друг друга. Еще я вспоминаю матч «Спартак» — «Медвешчак».
— Что там произошло?
—Тогда фанаты «Спартака» кричали, что соперники — усташи [хорватские фашисты]. Разве усташи играют за «Медвешчак»? Пусть эти 20 отморозков придут на матч НХЛ и начнут называть чернокожих хоккеистов обезьянами. Вас тут же вышвырнут с арены, отведут в полицию и навсегда запретят посещать матчи НХЛ. В России полиция тоже бывает жестокой, но только когда это не нужно.
— Фанаты «Спартака» — самые сумасшедшие в России?
— Обычно да, они сильно отличаются от тех, кто ходит на хоккей в Казани или Сочи. Там есть специальные места для болельщиков, где они поют, вывешивают баннеры и играют на музыкальных инструментах. У «Динамо» тоже все в порядке: клуб был высоко еще до создания КХЛ, так что у них появились правильные традиции и адекватные болельщики. Фанатских лидеров должны назначать клубы, и если происходят такие истории, как в «Спартаке», — от них надо избавляться.
— Вы пришли на интервью в майке с Виктором Васильевичем Тихоновым. Увлечение ЦСКА связано с вашими политическими взглядами?
— Так как я за независимость Квебека и поддерживаю национальные меньшинства, то вполне мог бы болеть за «Салават Юлаев» или «Ак Барс». Но мне нравится ЦСКА, потому что это советская династия, самый известный клуб СССР, а также Каменский, Коваленко и Гусаров, которые играли в «Нордикс». Причин очень много, в том числе и политических. Не секрет, что мне нравится Красная армия, и в гражданской войне я за большевиков. А Белая армия — это православная версия «Исламского Государства» [группировка запрещена на территории РФ].
— «Красная машина» — это политический проект?
— В какой-то степени. Вот у «Нордикс» на джерси появились кленовые листья, когда владельцы узнали, что есть такая государственная программа — продвигаете Квебек на мировых рынках, и вам выделяют субсидии. Мы играли в США и Канаде в таких формах и тем самым поддерживали наш туризм. Получается, что и «Нордикс» – политический проект, раз в нем заинтересовано государство.
— Вы довольны политическим строем России?
— Мое мнение отличается от европейского, потому что я вижу ситуацию изнутри. Они не правы, используя только два цвета: черный и белый. Бывают разные ситуации, и я не говорю, что НАТО — освободители или завоеватели, а в украинских городах фашистов больше, чем в России.
— Вы за независимость Донбасса?
— Жители этого региона — русское меньшинство, и если они хотят отделиться, то имеют на это право. На Западе думают, что выборы на Донбассе и в Крыму были нелегитимными, но это проблема геополитики, что до сих пор не существует международной структуры, способной разрешать вопросы о независимости. Понятно, что большинство государств это не поддержит, ведь тогда им придется прислушиваться к людям, а Испания сразу же останется без Каталонии. Такой механизм бы определил, хотят жители Донбасса независимости или нет. Если это сработает, в мире научатся избегать гражданских войн.
— С этим разобрались. Правильно понимаю, что вы коммунист?
— Если мы начнем рассуждать, кто такой коммунист, то никогда не закончим. Когда в России я рассказываю, что поддерживаю Троцкого, многие говорят, что я ненавижу Советский Союз и вообще дружу с фашистами. Это логика сталинизма, а сегодня это может значить все, что угодно. Коммунист в Европе, Америке или Африке — совершенно разные вещи. В России и Франции они никогда не договорятся, потому что занимают противоположные позиции. Обо всем этом я лучше расскажу в большом политическом интервью.
— Однако русские хоккеисты иногда говорят о политике. Например, Илья Брызгалов.
— Надо быть очень осторожным, когда выбираешь исторические книги. В 90-е историки проникли в советские архивы, и Жан-Жак Мари написал замечательные труды. Когда читаешь его, получаешь факты, потому что он хорошо знал русский и целые дни проводил за источниками. А сейчас люди называют себя историками и пишут о русской революции, основываясь на слухах белогвардейцев. История про Ленина и немецкие деньги просто идиотская, любой ученый вам скажет об этом. Так что я не могу согласиться с Брызгаловым, потому что не знаю его источников и того, как он смотрел на Сталина: как на советского лидера или же как на коммуниста.
— Портреты Путина и Шойгу в ЛДС ЦСКА — это нормально?
— В мире вряд ли есть что-то похожее, но когда клуб как-то связан с армией, такое может случаться. Долгое время на домашней арене «Виннипега» висел самый большой в мире портрет Елизаветы II, но в 1999 году его убрали.
— Последний вопрос: что вы ждете от плей-офф КХЛ?
— Соглашусь с Сергеем Гимаевым, что это лучший сезон в истории лиги. Так что будет очень интересно.
Комментарии:
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.